сегодня не спалось — выматывающий первый рабочий день вместо ожидаемой бездны сна наградил ее бессонницей, которую она пыталась изгнать переворачиваясь с боку на бок, а порой и пытаясь накрываться подушкой с головой... петуния успела задремать, когда резко проснулась от шума за окном. секунду девушка не шевелилась, прислушиваясь, пока не поняла, что это не приглушенные голоса родителей или сестры, не скрип ветвей под ветром и не случайный проезжающий автомобиль. кто-то окликал лили. протяжно, настойчиво, словно в этом доме могли обитать ещё какие-то загадочные создания, кроме обыкновенных, нормальных людей.

злость поднялась в ней быстрее, чем сознание окончательно проснулось. внутри неё было столько усталости, столько накопившегося раздражения, что ей даже не пришлось раздумывать, прежде чем резко сбросить одеяло. как же ей осточертело это — просыпаться от того, что её сестру зовут в другой, чужой мир, который всегда будет важнее семьи. в комнате было темно, но сквозь тонкие занавески пробивался свет уличного фонаря, размытые полосы его лучей ложились на стену, вкрадчиво ползли по полу. петуния села на кровати, несколько мгновений прислушиваясь к тишине в доме. никто, кроме неё, не проснулся — видимо, к таким вещам здесь давно привыкли. она тихо выдохнула, чувствуя, как раздражение закипает в ней с новой силой. даже во сне лили умудрялась испортить ей вечер. пока петуния поднялась, на ощупь искала халат и накидываоа его на плечи её движения были резкими, отточенными до автоматизма [как всё в её жизни] всё, что она делала, имело цель, имело смысл, в отличие от этой бессмысленной, полной глупых фантазий суеты, которая неизменно тянулась за лили. петуния стиснула зубы и потянулась к окну, отдёргивая ткань так резко, что та зашуршала: внизу, на улице, действительно стоял кто-то незнакомый — фигура находилась в полумраке, но она смогла разглядеть лёгкий наклон головы и отчетливое ожидание в осанке.

не снимая домашних туфель, она прошла через комнату и по лестнице вниз. в этот момент ей хотелось больше всего на свете закурить, но сигареты остались в тайнике под кирпичом во дворе, а выходить наружу означало не только холодный воздух на голых плечах, но и необходимость объяснять, кто она такая, почему здесь, и почему её бесит этот чужак под окном [она уже знала, что ему скажет] её пальцы сжались в кулак, когда она толкнула дверь, и холодный воздух коснулся её лица. в такие моменты петуния мысленно костерила этого п р о с т о г о вернона, что он всё никак не решится сделать ей это дурацкое предложение, и она не съедет наконец-то из этого дурдома. хотя бы пока лили не перестанет просиживать зад со своим «у х а ж е р о м» на родных простынях и не укатится, не умчится через свой портал, в свой чудесный мир фей и гадящих единорогов.

каждый раз, когда тунья злилась из-за сестры, она придумывала новый эпитет этому миру магии, поднимая разделяющую их стену кирпичик за кирпичиком вверх. но сегодня ночью она была не просто зла. она была уставшей. она была той самой фарфоровой чашкой, которую так никто и не склеил золотом, потому что, в конце концов, зачем? время шло, а она по-прежнему оставалась на заднем плане — та, кто не обладала ничем, кроме холодной расчётливости, аккуратно уложенной жизни и тщательно скрытых в уголках памяти надежд, о которых даже думать себе запрещала
— у нас тут не богодельня, — пробормотала она себе под нос, выходя на улицу и уперев руки в бока. но вот подул легкий ветерок и её тонкие пальцы дрогнули, когда она прижала их к ткани халата, сдерживая желание закутаться потеплее. сейчас она прекрасно знала, каким взглядом на неё посмотрят и знала, что он скажет. так, же, как она знала, что он уйдёт, как только поймёт, что здесь не найдёт того, кого искал... и всё же её взгляд приковался к незнакомцу, что на мгновение она забыла, что должна злиться — его осанка, его выражение лица… оно было знакомым — петуния до боли хорошо знала этот взгляд: она видела его в глазах лили, в глазах тех, кто жил другой жизнью, полной магии, приключений, значимости... она даже знала, как он звучит: ты всего лишь маггла. её пальцы рефлекторно сжались и она отвернулась первой — она не собиралась позволить кому-то вроде него сделать её день еще хуже. как и не собиралась стоять здесь и чувствовать себя той, кого снова обошли стороной. будь у неё хотя бы капля честности, она бы признала — когда-то она мечтала о жизни, полной волшебства, новых открытий, захватывающих приключений...